«Это сон! Ну конечно — я сплю! Я заснул в прачечной, и это просто дурацкий сон! — осенило Грегора. — И что еще это может быть, как не сон?»

Эта мысль его немного успокоила, и Грегор решил сориентироваться во времени. Часов у него не было, но ведь считать секунды совсем не сложно.

«Одна Миссисипи… две Миссисипи… три Миссисипи…»

Дойдя до семидесяти Миссисипи, он сбился, и его вновь охватила паника. Ведь даже сны когда-нибудь кончаются!

Тут он обратил внимание, что туман начал редеть. Грегор даже стал различать гладкие стены, закругляющиеся кверху и книзу, и понял, что они падают внутри большой полой трубы. Снизу словно подул ветер, последние клочья тумана развеялись, и скорость полета стала снижаться — а одежда обратно прилипла к телу.

Где-то внизу он услышал глухой звук падения и сразу вслед за этим легкий топоток. А через мгновение и его собственные ноги наконец обрели твердую почву. Он пытался справиться со страхом, который сковал его, не давая пошевелиться. Вокруг была кромешная темнота. Но вскоре глаза начали привыкать, и Грегор различил слабый свет, идущий откуда-то слева.

Сзади раздался радостный вопль:

— Зук! Басой зук!

Грегор поспешил на свет. Он стал протискиваться в узкую щель между двумя гладкими каменными глыбами, но потерял равновесие и упал на четвереньки.

Подняв голову, он увидел перед собой таракана, такого огромного, каких в жизни не встречал.

Да, в их доме водились насекомые, что уж тут поделать. Миссис Кормаци рассказывала, что однажды в ванной видела мокрицу размером с ладонь, — и никто особо не удивился.

Но насекомое, стоявшее теперь перед Грегором, было ростом с него самого. Мало того, оно словно бы сидело на задних лапках — довольно странная поза для насекомого…

— Басой зук! — снова крикнула Босоножка, и Грегор наконец закрыл рот. Он уже встал во весь рост, но таракан от этого не стал казаться меньше. В передних лапках он держал что-то вроде факела.

Босоножка запрыгнула к Грегору на руки и уткнулась ему в шею:

— Ба-а-а-асой зук! — прошептала она.

— Да, я вижу, Босоножка. Большой жук, — тихо ответил Грегор, обнимая ее, словно пытаясь защитить. — Очень… очень… большой… жук.

Он судорожно пытался вспомнить, что едят тараканы. Отбросы, упавшую еду… Людей? Нет, вряд ли они едят людей. По крайней мере те, что живут у них в доме. Может, они и хотели бы есть людей, но для этого им надо сначала сильно подрасти.

В любом случае сейчас лучше об этом не думать.

Стараясь не терять самообладания, Грегор потихоньку отступал обратно, к щели, через которую только что протиснулся.

— Окей, мистер Таракан, а теперь нам пора, простите, что мы вас протараКАнили… то есть протаранили, ой, я имею в виду напугали…

— Пахнет так чудесно что, пахнет что? — раздался похожий на шелест звук, и Грегор не сразу сообразил, что этот звук издает таракан.

Грегор был так ошарашен, что ничего, совсем ничего не понял.

— Э… простите? — промямлил он.

— Пахнет так чудесно что, пахнет что? — снова прошелестел таракан, и в его тоне не было угрозы. Скорее — любопытство и, возможно, легкое возбуждение. — Это маленький человек, это?

«Так, ладно. Все в порядке. Ты разговариваешь с гигантским тараканом, — подумал Грегор. — Просто будь любезен, отвечай вежливо. Он хочет знать, что так чудесно пахнет, — так скажи ему».

Грегор сделал глубокий-преглубокий вдох — и наконец все понял.

— Я пукнуя! — сказала Босоножка, словно в подтверждение его мыслей. — Ге-го, я пукнуя.

Таракан, похоже, обрадовался:

— А-а-ах-х-х. Ближе подойти можно нам, ближе подойти? — спросил он, деликатно вытягивая вперед одну из своих многочисленных лапок.

— Нам?!

Грегор оглянулся по сторонам и обнаружил, что вокруг есть и другие насекомые. Глыбы, через которые он протискивался и которые принимал, за камни, оказались хитиновым покрытием чудовищно огромных тараканов. Они кружили вокруг Босоножки в невероятном возбуждении, шевеля своими усиками-антеннами и трепеща от восторга.

Босоножка, которая любила внимание к собственной персоне, сразу поняла, что стала объектом восхищения. Она потянулась своей пухлой ручонкой к гигантским насекомым:

— Я пукнуя, — сообщила она царственно, и они в ответ подобострастно зашелестели.

— Это принцесса, Наземный, есть она, принцесса есть? Это королева есть она, королева есть? — спросил стоявший впереди таракан, почтительно склонив голову.

— Босоножка? Королева?! — воскликнул Грегор и засмеялся.

Тараканов его смех, кажется, смутил и даже напугал, и они резко отпрянули, а один из них прошелестел:

— Смеяться зачем, Наземный, смеяться зачем?

И Грегор понял, что таракан расстроен, даже, можно сказать, шокирован его смехом.

— Дело в том… видите ли, она не принцесса… Мы бедны… А она еще и грязнуля… И… А почему вы называете меня Наземным? — Он и сам удивился, что ответил так невразумительно.

— Ты не Наземный разве, не Наземный? Ты не Подземный, — произнес таракан с факелом в передней лапке. — Ты похож, похож, но ты не так пахнуть.

Стоявший впереди таракан, казалось, вдруг чем-то обеспокоился.

— Крысы плохо, — повернулся он к своим товарищам. — Оставляем наземных, оставляем?

Тараканы сбились в кучку и стали совещаться. До Грегора долетали обрывки фраз, но смысл был ему непонятен. Они же так увлеклись, что ничего вокруг не замечали, и он стал оглядываться в поисках путей для отступления.

В неверном свете факелов Грегор обнаружил, что они находятся в длинном тоннеле.

«Лучше двинуть назад, — подумал Грегор. — Иначе вообще заблудимся».

Но обратно наверх, по этой невероятно длинной трубе, ему ни за что было не взобраться, тем более с Босоножкой на руках.

Наконец тараканы пришли к общему решению.

— Ты идти, Наземный. Ты идти к людям.

— К людям?! — вскричал Грегор, чувствуя невыразимое облегчение. — Здесь есть люди?!

— Залезать ты, залезать? Бежать сам, бежать? — спросил таракан, и Грегор догадался, что он предлагает взобраться ему на спину. Таракан не выглядел таким уж мощным, но Грегор вспомнил, что некоторые насекомые, например муравьи, могут переносить предметы, значительно тяжелее их самих. Грегор попытался вообразить, каково это — сидеть на спине у таракана, и тут же отогнал от себя эту мысль.

— Я лучше сам пойду — то есть побегу, — сказал Грегор.

— Ехать принцесса, ехать она? — с надеждой спросил таракан, услужливо поведя усиками и опустившись на брюшко. Грегор хотел было возразить, но девочка быстро вскарабкалась на спину таракана-гиганта, словно только этого и ждала. Иначе и быть не могло — ведь ей так нравилось сидеть на огромной металлической черепахе в Центральном парке.

— Ладно, только она будет держать меня за руку, — сказал Грегор, и Босоножка тут же уцепилась за его палец.

Таракан резко сорвался с места, и Грегор вприпрыжку побежал за ним.

Он знал, что тараканы очень проворны, — он не раз видел, как их пыталась прихлопнуть мама. А у этих еще и ножки были невероятных размеров. К счастью, пол в туннеле оказался довольно гладким, а Грегор в школе не просто бегал, но участвовал в соревнованиях. Вскоре он приноровился к движениям тараканьих ножек и вошел в удобный ритм.

Туннель оказался извилистым и разветвленным. Тараканы то сворачивали в боковые проходы, то возвращались назад, не сбавляя скорости, и вскоре Грегор перестал, понимать, откуда и куда они движутся, так как траектория движения напоминала причудливые каракули, какими любила разрисовывать чистые листы Босоножка. Грегор оставил всякие попытки запомнить дорогу и сосредоточился на том, чтобы не отстать от насекомых. «Вот это да! — думал он. — Классно же они бегают!»

Грегор уже запыхался, а тараканы не проявляли ни малейших признаков усталости.

К тому же он понятия не имел о том, далеко ли до цели. Может, еще километров сто, а то и больше. Кто знает, сколько могут пробежать эти насекомые?

И когда Грегор готов был уже взмолиться о передышке, он вдруг услышал знакомые звуки. Вначале он решил, что показалось, но чем дольше прислушивался, тем точнее знал, что не ошибся. Это был рев толпы, и, судя по всему, толпы огромной. Но откуда здесь, в тоннеле, может взяться толпа людей?!